Православный форум Доброе слово

Что нужно для счастья?
Родить ребенка и почти сразу потерять его. А потом взять и усыновить 13 брошенных детей, пятеро из которых — калеки, один тяжелее другого.

...взяли двоих. У брата и сестры Руслана и Вики родители погибли в автокатастрофе. Вскоре — вопреки прогнозам врачей, но по “закону бумеранга” — на свет появилась Инна.
В благодарность за дочку Анна и Николай решили приютить еще одного брошенного ребенка.

Когда приехали забирать Мэри — попали на обед. За одним столом с чернокожей малышкой ковыряла в казенном супе ложкой белобрысая девочка с вывороченным лицом. Диагноз звучал, как детская страшилка: волчья пасть и заячья губа.
“Лучше ее возьмите, — убеждала заведующая, смекнув, что эта пара не похожа на других. — Мэри шустрая, не пропадет, а эта точно сгинет. Удочерять ее никто не станет, так и промотается по детдомам, а ей операцию делать нужно срочно, ребенок говорить не может”.
— А я не люблю, когда меня долго уговаривают, — вздыхает Трофимова.
“Колю возьмите, — не успокаивалась заведующая, — хороший мальчик, но мать вены себе порезала... Кому он нужен?”
Трофимовы решили взять всех — Мэри, Олю и Колю.
Напоследок заглянули в младшее отделение.
“Если ее не отдадите, — припугнул Николай, — остальных не возьму!” Без красавицы болгарки Маши Трофимов уходить категорически отказывался.
— Я против была, — вспоминает Анна Николаевна, — нам сказали, что Маша глухонемая.

Когда Гошка родился, даже акушерки вздрогнули: у младенца не было рук. Редкая патология. Туго спеленутого малыша, лежавшего в детском отделении рядом с Машей, Трофимовы взять не рискнули: надо было выхаживать чернобровую болгарскую красавицу. За Гошей вернулись через полгода. И горько пожалели, что не забрали сразу: по сравнению с раздобревшей Машкой Гоша выглядел жалко.
Но выходили и его.

На праздник почти всех детей разобрали по домам. Родители ведь отказываются не от всех, просто сдают своих детей государству, порой навещают в выходные, а по большим праздникам даже забирают домой. В интернате оставалась только неприкаянная троица: Алеша, Сима и Рома.
— Возьмите нас к себе, — попросили Трофимовых маленькие калеки.
И те не смогли отказать.
— Так и возили их туда-сюда, — машет рукой Анна Николаевна, — а потом оформили документы и забрали насовсем.

— Никитку мне два года навязывали, я его брать не хотела, — рассказывает Трофимова и кивает на ясноглазого малыша с льняными волосами. Ростом 14-летний лилипут ниже двухлетнего ребенка.

Алена тоже появилась в семье Трофимовых случайно. Когда забирали Мэри, Анна Николаевна познакомились с женщиной, которая оформляла документы на двойняшек-негритят. Она и попросила Трофимовых приютить 12-летнюю Алену на две недели: мол, мама в больнице.

— Три года назад нам предложили взять мальчика с позвонковой грыжей, потому что у Гошки такой же диагноз был, а мы его выходили. Но мальчику 12 лет было, красивый, крупный, на инвалидной коляске. Я поняла, что две коляски не потяну, у меня же Сима. Отказалась. А через три месяца муж сгорел от рака. Если бы мы Максима взяли, Коля был бы жив... Я была слишком счастлива, перенасыщена счастьем, только сейчас начала отходить.

Три года назад нам предложили взять мальчика с позвонковой грыжей, потому что у Гошки такой же диагноз был, а мы его выходили. Но мальчику 12 лет было, красивый, крупный, на инвалидной коляске. Я поняла, что две коляски не потяну, у меня же Сима. Отказалась. А через три месяца муж сгорел от рака. Если бы мы Максима взяли, Коля был бы жив...



Мне не понятен этот отрывок. Где взаимосвязь между невозможностью взять еще одного ребенка и смертью мужа?