|
Непостижимость путей Господних в образах мученичества
Судьбы Твоя бездна многа, Господи, - можем воскликнуть мы вслед за псалмопевцем (Пс. 35,7), размышляя о неисповедимости путей мученической во Христе кончины.
Иногда в современном благочестии встречается желание , даже тенденция «правильно», точно «классифицировать» подвиг каждого из прославляемых святых. Много говорилось о том, что Царственных мучеников надо называть не иначе, как страстотерпцами, по примеру святых Бориса и Глеба. Но этих двух святых страдальцев Святая Церковь Русская в богослужебной практике часто называет мучениками [см., напр.:98, 556]. Невозможна никакая узкая, якобы «научная» «классификация» святости: это – суд и взвешивание прежде Суда Божия. Там, где нет четких канонических указаний, человеческая оценка смерти (даже не святого подвижника, а просто верующего, раба Божия) может быть совершенно противоположной Суду Господню. Вспомним праведного Артемия Веркольского, которого, после смерти от молнии, отказались отпевать…
Священноисповедник Афанасий, епископ Коврвский, приводит пример кончины, подходящей под понятие о самоубийстве, но по сути не являющейся таковой. «У хозяев дома, в котором поселился Преосвященный, была дочь, молодая девушка. Она… неожиданно покончила с собой и оставила записку, в которой просила никого не винить, а Владыку помолиться о ее душе. После ареста святителя Афанасия выяснилось, что в МГБ ее принуждали доносить на него. …Он говорил по этому поводу, что не всякое самоубийство можно назвать самоубийством; считал, что эта девушка пожертвовала за него жизнью, и всегда молился о ней» (а святитель Афанасий был лучшим знатоком канонов Церкви. [98, XIX]).
Подобные примеры, такие, как голодовка священноисповедника Луки (Войно-Ясенецкого) и его же демонстрация попытки самоубийства ради выполнения справедливых требований в отношении заключенных, - могут облегчить понимание «необычных» случаев истинного мученичества за Христа.
Великие святители и учителя Церкви – святитель Иоанн Златоуст – поставляли в пример мученичества страдальческую кончину св. Пелагии девы ( нач. IV в., память 8 октября) [см.21,199]. Когда воины, присланные правителем Антиохи, «окружили дом…тогда она начала умолять воинов подождать… Святая стала лицом к востоку… и усердно молила Бога, чтобы ей не быть отданной в руки воинов, но отойти к Нему жертвою непорочною и чистою. После сего она оделась в лучшие свои одежды, бросилась с верха дома и предала дух свой Богу»[21,198-199].
Подобным образом ушли из жизни, сохранив читоту, святые мученицы Виринея (Вероника),Проскудия (Просдоха) и Домнина (+4 октября 306г.)[см.21,111]. Богоугодность их подвига также засвидетельствована святителем Иоанном Златоустом в двух его Словах [21,111]. Мать и две дочери, как христианки. «были схвачены воинами…На половине дороги, когда воины…сели обедать, святые жены, одевшись наряднее и помолившись, бросились в …реку и таким образом скончавшись, рассудив, что лучше, ради любви к Господу, погибнуть в воде, чем быть отданными живыми в руки беззаконников» [ там же].
Дочь императора Траяна, узнав, что отец повелел богам и призвал христиан «упросить задачу» судебных инстанций – ввергать себя в эти печи добровольно, - тоже решила пострадать так же . Св. Дросида (так её звали; память 22 мартв) крестилась в реке и миропомазалась сама, без пресвитера, и затем седмицу молилась и постилась. «На 8-й день после Крещения св. мученица…сделала то, что раньше задумывала, и так отошла ко Господу»[224,432].
«Странная и необычная» кончина была у основоположницы женского мученичества – равноапостольной Феклы. Все страшные истязания и муки она претерпела как исповедница и дожила до преклонных лет. Заметим, что поводом к осуждению св. Феклы на сожжение, затем – на растерзание львами и тельцами было не столько принятие нового – христианского - учения, сколько твердая ревность и желание сохранить девство[см.20, 467-470]. Сохраняемая сверхестественным образом во всех испытаниях, победившая стихии и зверей, первомученица убоялась, когда в конце ее земной жизни она оказалась в опасности претерпеть насилие от подкупленных врачами и чародеями развратных юношей. Преследуемая ими, св. Фекла «помолилась Богу, чтобы Он избавил ее от рук беззаконников. Тотчас бывшая на том месте каменная гора Божиим повелением расступилась, приняла святую в свои недра и защитила девство ее…там она предала душу свою в руки Божи»[20,478].
Гонителями оказываются и завистники – врачи…Подобное обстоятельство находили и в житии святых мучеников-бессребренников Космы и Дамиана Римских (+1июля 284г.). Царь-мучитель (имп. Карин; 283-284гг..) исцелился и уверовал; а рач – первоначально наставник святых – обманом увлек рабов Божиих в горы как бы собирать растения, а «затем, напав сначала на одного, побил его камнями, а потом таким же образом погубил и другого…»[27,10]. При смерти мученики не исповедовали веру Христову, и сама кончина их именуется по-славянски «напрасной» (внезапной) – но Церковь прославляет святых целителей как мучеников Христовых.
Таким образом, мученичество есть тайна и таинство Божие; только Бог Духом Своим Святым открывает эту тайну Церкви.
(«Благословенно воинство, (мученичество в жизни Церкви), глава 17.)
_________________
"...молитвами любящих мя, сохрани!"
|
